Столько историй может рассказать врач и священник. И самая плохонькая уборщица вблизи этих людей становится бесчувственной тенью, глубоким философом или подушкой для сплетен.
Это идет даже от стен, загадочное ощущение. Рядом мужчина проскрипел своим 60летним голосом, обернутым в выцветший зеленый свитер: "время", и сидящие рядом женщины мелко задрожали руками и морщинами. А он всего лишь пытался разглядеть крошечные часы на своей старой нокии.
"Валентина Николаевна, примите меня!", "Я блокадница, а родители мои пьющие были...", "50 лет и ни разу не был женат, представляете?", "- Проходите, теперь ваша очередь, а меня это не касается. - Я знаю". И тихонечко завыть. Но, нет-нет, а у самого появляется желание сверхъестественного толка: рассказать что-нибудь, подпитать обстановку желтого цвета и получить порцию этого полусочувственного-полубрезгливого взгляда, болезненного осторожного внимания и кивков. Ограничилось тем, что кому-то ушла моя лишняя пара бахилл. Может, дело действительно в стенах?

А на улице стая свиристелей осадила елку, и дети устраивают дуэли на прутьях, все хорошо)